Первый снег

Кто бы знал, как порой приходится с нетерпением ждать, когда выпадет настоящий снег. Настоящий, глубокий и главное… пушистый, как легкий гусиный пух, и чтоб покрыл он землю белым одеялом от горизонта до горизонта. Это я во сне так мечтаю. А пока только морозы бьют. Кругом все стыло и черно. Снега нет. Земля замерзла до чугунного звона. Наступила, как говорят у башкир: «Кара кыш» (черная зима) или «Кара hыуык» (черный холод). Это когда дуют низовые морозные ветра с севера, и они имеют скверную привычку продувать насквозь весь дом. Ничто не спасает от леденящего холода, пока не выпадет снег.

И, наконец-то, он пошел. За день буквально как ватой покрыл землю, и ветер почему-то стал успокаиваться, и хоть и продолжал бушевать, бросаться хлопьями снега в лицо или за воротник, но уже перестал быть злым. Мороз тот же, только он стал каким-то освежающим, бодрящим. Дышится легче и холодный воздух уже не дерет горло, как наждачная бумага. Как помню, в детстве бабушка заставляла нас, внуков, кататься спинами на первом уже основательно легшем снежном одеяле, бывало, окунет березовый веник в сугроб, поворошит им там, встряхнет и… по нашим плечам и коленкам. Легонько хлестала и что-то при этом приговаривала, затем относила этот веник в баню и требовала, чтоб в банный день, парились именно этим веником. Спрашивали, зачем это, - она отвечала: «А чтоб в зиму спины да коленки у вас не простужались, хворь какая - нибудь не приключилась, да ломоты не было в костях». По детскому озорству мы мало придавали значения бабушкиным словам, а на снегу кувыркались с удовольствием и со смехом подставляли спину, бока, коленки под ее веник. Затем, наигравшись, замерзши до шмыганья носом, вваливались в дом, там нас ждал самовар на столе, малиновое варенье, блины с мясом, с маслом, пироги с черемухой, но прежде чем накинуться на эту вкуснотень, бабушка требовала выпить порцию барсучьего жира, чтоб легкие не простужались. А он такой противный, гадкий на вкус. Приходилось, скривив мордашки от отвращения, покорно глотать это лекарство. В общем, послевкусие от барсучьего жира…жуть. После экзекуции мы скорее к столу и, не церемонясь, уже внаглую, черпали ложками любимое малиновое варенье. Оправдывая свое обжорство: «надо зажевать». Но бабушку не проведешь, она отбирала банку, сразу как черпнул варенья, «хватит «зажевать», ешьте лучше блины». Мы перекидывали свое внимание на них и пиршество продолжалось. Наевшись блинов, переходили к пирогам, тут бабушка, уже смилостивившись, ставила на стол малиновое варенье с указанием пить чай с пирогами и вареньем до обильного пота. Нам и подсказывать не надо было. Упивались до того, что майка под одеждой становилась мокрой, хоть выжимай. Бабушка переодевала нас в сухие, чистые майки и загоняла на печь. Там мы спали до утра. Родители приходили с работы затемно. Проделав домашние дела, убрав скотину на ночь, садились ужинать. Отец в такой день подтрунивал:

- Что, мать, всех вылечила?

- А ты не смейся. Потом посмотришь, – обижалась бабушка.

- Да шучу я, мать, знаю, это профилактика называется. Молодец ты у меня.

Наутро мы вставали, ну… просто загляденье. Энергии за край. Ночью снега еще подвалило. А это уже наша обязанность: до школы все дорожки во дворе прочистить. Хвать лопату и айда по двору елозить ею. Первый снег, он еще легкий, лопатой махать одно удовольствие. Так, дорожки прочищены. Ого, бабушка уже зовет завтракать. Как время пролетело. Плотно покушав, да еще положив сверток в портфель, спешишь на улицу, там соседи-приятели дожидаются. Выскочишь из-за ворот, поздороваешься с сверстниками и пойдешь по уличной дорожке, навстречу встающему солнцу. Идешь, а на душе легко, светло и радостно оттого, что снег выпал, украсил все вокруг белым, сверкающим разноцветными искрами покрывалом, что дома все хорошо, у родителей есть работа, бабушка не болеет, братья, сестры великолепно себя чувствуют и вместе со мной радуются этому первому долгожданному снегу. «Блин, это кто в меня снежок кинул? Танька? Ну, я тебе, коза-егоза, - догонишь ее, а она и не особо убегает, поймаешь, обваляешь в снегу, хохоту…на всю улицу. Эх, хорошо!

Талгат ИШЕМГУЛОВ.