Развод по-американски

Свой интерес к американскому доктору до сих пор считаю корыстным: я использовала носителя языка для практики и совершенствования навыков. Его желание писать мне объясняла интересом к чужой культуре. Да, мы много говорили о путешествиях и традициях, о нравах и жизни. Вскоре он стал считать меня добрым другом и поведал свою печальную историю: несколько лет назад у него в автомобильной катастрофе погибли жена и сын. Вместе с дочерью он переехал в Техас и стал пропадать в клинике, дабы забыться и отвлечься от мучавшей его душевной боли. Именно по этой причине, когда ему предложили поработать хирургом Красного Креста в одной из стран с непростой политической обстановкой и то и дело вспыхивающими военными конфликтами, он, не раздумывая, согласился.

В интернет Дэвид мог выходить только из Центра обеспечения связью - в стране не было доступа к сети. (Эту информацию я проверила лично. Действительно, оказалось, что там, где он находился, глобальная паутина временно не работала).

Доктор Дэвид каждый вечер рассказывал о проведенных им операциях, раненых офицерах, о непростой жизни в полевом лагере и его предстоящем участии в военных операциях. Я же продолжала практиковать свой английский: темы для разговора менялись ежедневно, как на лекциях в хорошем университете. Да и слог у него оказался неплохим, еще бы: образованный человек.

Через определенное время Дэвид стал просить меня связаться по электронной почте с наставником его дочери, которая учится в колледже. Дело в том, говорил он, что мои письма до них не доходят: перебои со связью дают о себе знать.

Эх, добрая русская душа! Знают ведь иноземцы, как подкупить женщину: переживания об отсутствии какой-либо информации о собственном ребенке и слезное «помоги, пожалуйста» - и вот я уже пишу письмо миссис Дилан.

- В течение шести месяцев мы не получали вестей от доктора Дэвида, - ответила Изабелла Дилан. – Его дочь очень волнуется. К тому же у нее возникли проблемы со здоровьем, и врач, который ее обследовал, настаивает на операции, ждет только разрешения от отца…

Копия письма наставницы тут же улетает в далекую страну к моему другу по переписке, в ответ на него сыпется куча сообщений, содержащих переживания и волнения, а также самоистязания в стиле «я плохой отец», «что же мне делать» и т.п.

По старой доброй традиции «включаю» психолога, советую не отчаиваться и соглашаюсь побыть перевалочным пунктом – пересылать письма Дэвида Изабелле Дилан.

Вскоре наставница сообщает, что операция обойдется семье доктора в 700 долларов. У Дэвида случается второй приступ отчаяния: американские карты в далекой восточной стране не работают, близких родственников у него нет, помочь некому, а занимать у коллег «до получки» - ну, как-то не принято это у них. И выехать в родные края он не может: служба, понимаете ли, долг…

И как вы думаете, что происходит дальше? Верно! Многонедельный «развод» подошел к своему логическому завершению: он просит меня оплатить операцию дочери и уверяет, что по возвращению в Штаты вернет все до копеечки (читай – до центика), а то еще и с процентами, если потребую.

И смешно стало, и печально. Смешно оттого, что сумма-то совсем незначительная. Стоила ли она потраченного на общение и «развод» времени?! Печально же было узнать, что такой прекрасный (судя по общению) человек оказался простым мошенником. О чем я ему не преминула сказать.

Далее – цитирую: «Как ты могла такое подумать? Только человек с низким интеллектом догадался бы обвинять меня в мошенничестве! Я тебе душу открыл, считал тебя своим другом, попросил о помощи, а ты…!»

Настолько все искренне, душещипательно. Прямо видела, как он заламывает руки и закатывает глаза в эмоциональном порыве, как негодует и мечется в гневе по медицинской палатке. Сразу же захотелось извиниться и признаться: мол, у нас это – обычное дело, когда одни люди, пользуясь добротой других, наживаются. Хотя 700 долларов – разве нажива? С другой стороны, сколько таких же доверчивых по всему миру?

Резюме нашей беседы было таким: я написала Дэвиду, что ни при каких обстоятельствах ничего оплачивать не стану, он еще несколько дней взывал к моему благородию и добросердечности. Вскоре перестал выходить на связь, а потом и вовсе удалил свой аккаунт.

Мораль? Да никакой! Мошенники вышли на мировой уровень. Они повсюду. У них масса идей и способов их реализации. Им в помощь интернет, чертовское обаяние и знание психологии, в частности, женской.

Однако же в данной ситуации в плюсе осталась именно я: за несколько месяцев общения значительно улучшился мой английский («репетитор» остался в пролете). Но о том, что такие мошеннические ходы тоже бывают, предупредить просто обязана! И хотя неосведомленные американцы думают, что по улицам российских населенных пунктов ходят пьяные медведи с балалайками, они также считают, что доллары у нас не переводятся. Но мы не ведемся, граждане, не ведемся!